За сумеречным порогом - Страница 106

106

Она вдруг забеспокоилась о своем внешнем виде и, решив быстренько вернуться в ванную и что-нибудь подправить, уже потянулась за сумочкой, но тут раздался стук в дверь.

– Войдите, – сказала Кэт.

Патрик Донахью рывком распахнул дверь.

– Привет! – сказал он нежно. На нем, как обычно, было твидовое пальто, синий свитер с высоким воротом, джинсы и поношенные черные ботинки, но выглядел он сейчас гораздо лучше, чем в последние десять дней. Заметив ее синяки и царапины, он замолчал, и веселость пропала с его лица.

– Привет. – Кэт криво улыбнулась в ответ и пожала плечами, нервно откинув назад волосы, чувствуя, что ей отчаянно не хватает слов, опасаясь, что ее надежды обрести наконец тихую гавань могут не оправдаться. – Спасибо, что пришел, – продолжила она. – Правда, ты мог бы и не делать этого. Я…

Патрик сделал несколько шагов ей навстречу, крепко обнял за плечи и расцеловал в обе щеки. Не отпуская рук, он внимательно посмотрел ей в лицо, заглянул в глаза.

– Ты прекрасно выглядишь.

– Я – полная развалина.

– Ты самая прекрасная развалина из тех, что мне доводилось видеть.

Некоторое время Кэт молча смотрела на Патрика. Он подвинулся ближе. Их взгляды встретились. Кэт почувствовала, как сжалось у нее горло. Его губы коснулись ее губ. Они были мягкие, теплые, нежные. Сначала это был легкий поцелуй, потом они поцеловались еще раз, и теперь поцелуй продлился; Кэт закрыла глаза, мечтая, чтобы он никогда не кончался.

Медленно, неохотно их губы разомкнулись, она открыла глаза и увидела один большой глаз, он смотрел прямо на нее. Их щеки соприкоснулись, и они обнялись. Прикосновение шершавой щеки Патрика было приятным, мужественным, и Кэт с наслаждением погрузилась в его запахи – свежий запах лимонного шампуня, исходящего от волос, и сильный аромат туалетной воды, которой он пользовался. Она ощущала тепло его кожи, фактуру свитера. Ворсинки твидового пальто щекотали ей шею, но она не обращала на это внимания.

Патрик отступил назад, его руки лежали на ее плечах. Он внимательно вглядывался в лицо Кэт своими ясными зелеными глазами, потом сжал кулак и слегка коснулся ее щеки.

– Не могу поверить, что ты была в больнице. У тебя такой вид, будто ты неделю отдыхала.

У Кэт на глаза навернулись слезы. Она испугалась, что вот-вот расплачется перед ним, и потому показала на цветы:

– Спасибо, они потрясающие.

– Ну и прекрасно. – Патрик взглянул на саквояж и серый пластиковый пакет: – Твой багаж?

– Угу.

– Сейчас подгоню машину ко входу.

– Не стоит. Я уже могу ходить.

– Я запарковался на автостоянке. Это довольно далеко. – Он подхватил обе сумки. – Встретимся у парадной двери через пять минут.

Кэт смотрела, как он уходит, и неожиданно комната показалась ей на удивление убогой. Незастланная кровать и утренние газеты – больше ничего. Она вышла в коридор и медленно направилась к лифту.

Автомобиль Патрика находился рядом с указателем «Стоянка запрещена» как раз перед машиной скорой помощи. Это был видавший виды оранжевый двухместный «альфа-ромео» с проржавевшими дырками на дверях и мягким верхом, в некоторых местах заклеенным черной лентой.

– Боюсь, это не очень похоже на карету скорой помощи, – усмехнулся Патрик, открывая ей дверцу.

– Как здорово, что ты приехал!

Кэт осторожно опустилась на низкое твердое сиденье, протянула ноги через огнетушитель – они не достали до стенки. Перекинула через плечо ремень безопасности и защелкнула пряжку. Патрик бросил сумки в багажник и, сев в машину, закрыл за собой дверцу. В салоне пахло раскаленным маслом и мокрым брезентом. Интерьер был продуман до мелочей: маленькие круглые шкалы приборов наклонены к водителю, на полу простое резиновое покрытие. Никаких пустяков, ничего лишнего. Машина похожа на своего хозяина, подумала Кэт. Двигатель всхлипнул, потом заработал с хриплым ревом, из радиоприемника полилась громкая поп-музыка, Патрик ее выключил. Рычаг переключения передач раскачивался из стороны в сторону.

– Ну, как самочувствие? – спросил Патрик.

– Замечательно. – Сердце Кэт билось в груди, словно пойманная птичка.

Патрик накрыл ее руку своей, сжал, ласково провел по ней кончиками пальцев.

– Я испугался, когда услышал о катастрофе. – Он опять сжал ее руку, потом отпустил и продвинул рычаг переключения передач вперед. Отпустил тормоз, схватился за толстый деревянный руль и, включив правый поворотник, повел автомобиль вниз по скату с надписью «Выход» к главному шоссе.

Кэт откинула голову на подголовник и смотрела на Патрика. Воротник его был поднят, под темным тентом крыши на фоне бокового окна явственно выделялся контур его лица. Короткие каштановые волосы, как всегда, взъерошены. От него веяло силой, физической и духовной, и она почувствовала себя с ним в безопасности, полностью защищенной и спокойной.

– Ну и что же с тобой произошло? – спросил он.

Через боковое стекло пригревало солнышко. Какой-то парень в дутой кожаной куртке шел рука об руку с девушкой в теплом свитере. Ничего особенного, подумала Кэт, глядя, как они остановились и стали целоваться. Девушка что-то сказала и попыталась убежать, парень схватил ее за плечо, притянул к себе и снова поцеловал.

– Ты веришь в жизнь после смерти? – спросила она.

– Я католик, – ответил Патрик. – Во всяком случае, до четырнадцати лет я воспитывался как католик.

– А потом перестал быть католиком?

– Мой дядя, брат отца, умер от рака. Он долго страдал, и мой отец был этим просто сражен. После похорон, проведя в размышлениях несколько ночей, он пришел в кухню, сел за стол и сказал: «Господи, я изо всех сил старался верить в Тебя всю свою жизнь, и если Ты действительно существуешь, то должен объяснить мне, почему Ты забрал Шона. Я даю Тебе двадцать четыре часа, чтобы Ты подал мне знак, что Ты действительно существуешь, в противном случае мне придется прекратить верить в Тебя».

106